Двадцатого века
Скачать 4.19 Mb.
|
| 16. Интенсивные модели воздействия (метод "Промывания мозгов") В идеале методы воздействия должны стремиться к тому, чтобы резко снизить рациональность решения потребителя. Это делается либо путем подключения к эмоциональной сфере, которая слабо поддается опровержению со стороны сферы рациональной, либо стремлением вывести человека на автоматизм его реакций, когда рациональная сфера также как бы отключена, но уже по другой причине. В первом случае речь может идти о так называемой "культурной дипломатии": в американском случае речь идет о "кока-колониализме", когда кока-кола, Макдональдс, джинсы, голливудские фильмы несут в себе одновременно образ жизни страны*. Принимая сообщение гедонистического плана, мы на другом уровне получаем сообщение идеологического плана, которое носит фоновый характер. А на фоновое сообщение невозможно отвечать рационально. Автоматический характер воздействия, второй вариант отключения рациональности, подтверждается тем фактом, что наиболее сильными, например, во время войны во Вьетнаме со стороны США были листовки, построенные на понятиях "страха" и "семьи". Вполне вероятно, что на этих уровнях человек запрограммирован наиболее сильно. Это самые важные для его модели жизни ситуации. Например, сообщение о будущей бомбардировке, также очень эффективное по воздействию, уже ничем нельзя вычеркнуть из памяти. Переход от менее удачного пропагандистского сообщения "Дезертируя, ты спасешь себя" к более удачному "Дезертируя, ты спасешь свою семью" объясняется тем, что здесь включены уже обе эффективные темы: и семья, и страх за свою жизнь. Р. Чалдини анализирует некоторые варианты автоматического включения тех или иных программ человеческим сознанием**. Для нас наибольший интерес могут представлять варианты обработки американских военнопленных во время войны в Корее. Американцы, вернувшиеся из подобных лагерей домой, становились в результате предпринятого там "промывания мозгов", сторонниками Китая. Кстати, из работы с человеческим сознанием нам становятся понятны причины возникновения тоталитарного государства, например, в бывшем СССР. Шло столкновение идеологий "вертикальное" (со своим прошлым) и "горизонтальное" (с Западом), что в ответ требовало более интенсивной идеологической обработки. А наиболее идеально это осуществляется в условиях, когда отсутствуют другие источники влияния, что, собственно говоря, характерно и для всех тоталитарных религиозных сект, где одним из первых применяется "выключение" таких источников, как семья или друзья. Одним из методов такого воздействия Р. Чалдини называет стремление переходить от малого к большому: "Пленных * Taylor P.M. Munitions of the Mind. A History of Propaganda from the Ancient World to the Present Day. — Manchester etc., 1995. — P. 256-257. ** Чалдини Р. Психология влияния. — СПб., 1999. часто просили делать антиамериканские и прокоммунистические заявления в настолько мягкой форме, что эти заявления казались не имеющими значения ("Соединенные Штаты не совершенны", "В социалистических странах нет безработицы"). Однако, подчиняясь этим минимальным требованиям, пленные американские солдаты подталкивали самих себя к выполнению более существенных требований. Человека, который только что согласился с тем, что Соединенные Штаты не совершенны, можно спросить, почему, по его мнению, это так. После этого его можно попросить составить список "проблем американского общества" и подписаться под ним. Затем его можно попросить познакомить с этим списком других пленных. Позднее этому человеку можно предложить написать очерк на данную тему" (С. 77). Это движение "от малого" лежит в русле ряда психологических экспериментов, когда люди действительно совершают облегченный переход к новому большому действию, совершив предварительно близкое ему малое действие. Этим пользуются благотворительные организации, постепенно вовлекая человека во все более значимые поступки. Дж. Браун, говоря о "промывании мозгов", приводит результаты западных аналитиков, которые заключили, что эта техника использовалась еще полицией царской России*. Хотя те методы, которыми он оперирует, похожи на результаты, к которым пришли сами американцы во Второй мировой войне. Так, Курт Левин, исследуя методы изменения вкусовых привычек, пришел к выводу, что просто лекция перед домохозяйками меняла предпочтения всего лишь на 3%, но когда вариантом воздействия становилось групповое обсуждение, в группе к изменению склонялось 38% реципиентов**. Сходные варианты воздействия можно проследить и у Дж. Брауна. Пленные слушали лекции о победе против империализма в корейской войне. Но любая проблема решалась не с помощью силы, а путем дискуссии. Когда пленный не был достаточно разговорчив, его критиковали за * Bmvm JA.C. Techniques of Persuasion. From Propaganda to Brainwashing. — Harmondsworth, 1963. ** ^ A History of Communication Study. A Biographical Approach. — New York etc., 1994. неискренность; если он не двигался в нужную сторону, его критиковали за субъективность, индивидуализм. Часть дня посвящалась личной критике их поведения, привычек, что напоминает вариант психотерапии. В результате человек, покидавший лагерь, нес в себе следующий набор новых для него ощущений, как это видно из одного реального примера. Этот реальный человек западного мира отмечал: "Когда я покидал Китай, у меня было странное чувство: теперь я еду в империалистический мир. Никто не будет заботиться обо мне. Я буду безработным и потерянным — все будут смотреть на меня как на преступника. В то же время я считал, в моей стране есть коммунистическая партия. Я приеду из коммунистического мира; они будут знать, что меня подвергли перевоспитанию. Возможно, они захотят оказать мне поддержку" (Р. 277). Основой такого воздействия признается проникновение психологических сил окружающей среды во внутренние эмоции индивида. Как и в случае тоталитарной секты, пациент постепенно лишается своего "я". Происходит смена идентичности человека, которая начинается с того, что к нему даже обращаются не по имени, а по его лагерному номеру. Человек превращается в ребенка с его сильной зависимостью от окружения. Собственно, об этом же говорят исследования жизни узников нацистских лагерей, где основным средством воспитания послушания как раз и было низведение взрослого до положения ребенка, когда любые действия оказываются возможными только после получения разрешения. Разбирая результаты анализа методики "промывания мозгов", совершенных другими исследователями, Дж. Браун выделяет такие этапы этой техники: 1. Снятие идентичности. 2. Установление вины. 3. Самопредавание. 4. Тотальный конфликт и базовый страх. 5. Мягкость и возможность. 6. Подталкивание к признанию. 7. Канализация вины. 8. Логическое развенчание. 9. Прогресс и гармония. 10. Окончательное признание и закрепление. Первый этап мы уже рассматривали, остановимся вкратце на остальных. В результате второго этапа пленный начинает считать, что это не его "учителя" виноваты в его страданиях, а он сам. На третьем этапе он предает своих друзей, организации, в которых он работал. Он полностью изолируется от своего прошлого. На четвертом этапе он панически боится полной потери своей индивидуальности. На следующем этапе он начинает впитывать знаки мягкости и доброты, которые появляются у его тюремщиков. На очередном этапе он выталкивается на признание своей вины, при этом оно становится тотальным, пронизывающим всю его личность, а не частичным, как ранее. В этапе канализации вины пленный направляется к осуждению себя не столько за реальные действия, как за свою старую идентичность, на то, что он с Запада и "империалист". На восьмом этапе он критикует каждый аспект своей прошлой жизни, достигая девятого этапа — прогресса и гармонии, что затем окончательно закрепляется на последнем этапе. При этом интересно замечание Р. Чалдини, что конкурсы очерков и т.п. делались за очень условную награду, чтобы человек не стал думать, что его действия вызваны материальными стимулами. Минимизация уступок в начале носит явно выигрышный характер: если человек не хотел написать про-коммунистический ответ на заданный вопрос, его просили переписать ответ из тетрадки его товарища (С. 81). Чтобы письмо дошло до родных, пленные сами насыщали его нужными сведениями (хорошая жизнь в лагере, сочувствие к коммунизму). Но, как отмечает Р. Чалдини, тем самым китайцы заставили людей записать на "внутреннюю магнитофонную ленту" то, что им было нужно. Подобные мини-изменения в конечном итоге давали необходимый результат. Возможно, что в данном случае человек не в состоянии прогнозировать суммарные последствия: от суммы безобидных мини-действий возникают реальные изменения в поведении. В рамках американских психологических операций есть определенные требования к построению пропагандистских сообщений*: • Во многих развивающихся странах существует отличие между аргументацией и убеждением. Убеждайте, не спорьте. • Предложение выводов помогает изменять отношение, особенно для необразованной аудитории. Делайте выводы явными. • Расскажите, о чем будет ваше сообщение, передайте его, сделайте заключение. Усиление сообщения способствует изменениям. • Предоставляйте помощь или поддержку, решайте проблему, отвечайте на потребности. • Опирайтесь на легитимность — доверие к вам, авторитет, престиж индивидов, групп, организаций, других символов идентичности аудитории. • Опирайтесь на страх, но с определенными ограничениями. Страх работает тогда, когда аудитория получает альтернативу имеющимся действиям. На человека очень сильно действуют разрывы привычных коммуникативных потоков. Этим пользуются при воздействии на заключенных, которые лишены других раздражителей, кроме контролируемых. В результате они оказываются в среде, по сути лишенной каких-либо примет коммуникативности. Появление следователя после нескольких недель вынужденного безмолвия становится "лучом света в темном царстве". Особая коммуникативная среда китайских экспериментов также приводила к эффективным последствиям. Р. Чалдини цитирует результаты других исследований этого феномена: "Доктор Генри Сигал, руководитель нейропсихиатрической экспертизы, отмечает, что связанные с войной убеждения американских солдат, побывавших в плену у китайцев, претерпели существенные изменения. Большинство этих людей стали верить, что Соединенные Штаты применяли бактериологическое оружие и, кроме того, сами начали * McLaurin R.D. A Survey of Methods and/Media // Military Propaganda. Psychological Warfare and Operations. - New York, 1982. - P. 218. войну в Корее. Существенно изменились и политические взгляды бывших пленников " (С. 80). И это не просто изменение под влиянием наказания, когда легче согласиться, уступить, чем спорить; как считает Дж. Браун, они действительно вошли в плоть и кровь американских солдат. Результаты китайского "промывания мозгов" оказались поразительными для западного мира, что вызвало к жизни даже конференции по изучению этого варианта воздействия. Причем происходило усвоение того варианта идеологии, который был с точки зрения Запада абсолютно неправильным. Все это выглядит очень странным еще и на фоне того, что собственно "листовочная война" со стороны Китая была очень слабой, поскольку они, как считают исследователи, совершенно не учитывали ментальных особенностей американских солдат*. Это говорит также о том, что данный метод выработан для условий нахождения под одним источником влияния. Наличие нескольких источников меняет его результативность, что просто не учитывали китайские специалисты. В исходном случае результаты были ошеломляющими, хотя бы потому, что пленные с неохотой покидали свой плен, уезжая домой. Подведем некоторые итоги того, как протекает данный вид воздействия. Можно просуммировать вышесказанное, придя к следующему ряду принципов, которые лежали в основе данного типа коммуникации: • Принцип "от малого к большему", покоящийся на ряде подтверждающих его психологических экспериментов. • Принцип "как все", который не отмечают западные исследователи, но который вполне ясен с нашей стороны: пленные были поставлены в условия, когда все вокруг выполняли требования, поэтому одному трудно было устоять. • Принцип "двух уровней", как бы дополняющий первый и служащий основанием для второго: человек говорит нечто, идя на требования, понимая на другом уровне, что это не так. * ^ The Chinese Army and Psychological Warfare: Past, Present; Promise // Military Propaganda. Psychological Warfare and Operations. — New York, 1982. • Принцип "выработки единой идеологии группы": любая социальная группа, отделенная от других, начинает вырабатывать свою собственную идеологию. В данном случае формировать ее помогают внешние участники. • Принцип протяженности воздействия: прошли годы, а не недели, когда произошло необходимое завершение, оформившее произведенные над сознанием изменения. • Принцип "низведения к ребенку", который часто применяется для выработки послушания: взрослый человек, возвращаясь к поведенческим стереотипам ребенка, когда он все делает с разрешения других, испытывает изменения и в сфере своего сознания. Возвращение к статусу ребенка облегчает введение идеологических ценностей как бы с нуля. В целом был осуществлен переход от одной непротиворечивой системы ценностей к другой, ведь Запад всегда отмечал научный характер коммунизма. Замкнутый коллектив, лишенный других источников информирования, легко осуществлял этот переход, от которого зависело выживание каждого из его участников. Вспомним, что упоминаемый выше метод самокритики употреблялся в Китае и в период так называемой культурной революции. Легкость перехода от одной системы ценностей к другой подтверждается и процессом "гласности и перестройки", когда произошло разрушение "старых богов" и установление новых. Здесь также возникло подобие одного источника воздействия, поскольку бывший источник коммунистической идеологии был отключен, а СМИ переключились на новый источник воздействия. В результате за достаточно ограниченный срок также произошло изменение системы ценностей на противоположные, в предыдущей системе рассматриваемые как "враждебные". То есть контролируемая коммуникативная среда при отсутствии иных источников воздействия обладает очень большими возможностями. При этом обязательным элементом во всех этих случаях является разрушение прошлой идентичности человека и построение новой.
Информационные войны выходят сегодня на авансцену вероятных вариантов воздействия. При этом мы будем различать два возможных направления в этой области: информационные и психологические войны. В первом случае объектом воздействия становятся компьютеры и информационные системы, во втором — индивидуальное и массовое сознание. Мы имеем также принципиально различный инструментарий для этих двух вариантов воздействия. В случае информационных войн речь идет о выведении из строя. Ср. определение информационной угрозы как алгоритмов, ответственных за нарушение привычного режима функционирования*. В случае психологической войны/операции речь не идет о выведении из строя, поскольку это невозможно сделать с индивидуальным и массовым сознанием. Наоборот, коммуникативная система сохраняет свое функционирование, только теперь она начинает обрабатывать сообщения, направленные на цели, интересные для коммуникатора. Собственно говоря, в этом нет принципиальной новизны, ведь и управленческая, религиозная, военная коммуникация в истории человечества всегда были направлены именно на это. Две возможные цели и два возможных вида инструментария мы можем представить в следующем виде:
Психологическая война/операция представляет в этом плане большую опасность, поскольку не имеет видимых глазу разрушений, ее возможно проводить незаметно. Термин "психологическая война" впервые появился в 1920 г. в анализе британского историка Дж. Фуллера результатов * Расторгуев С.П. Информационная война. — М., 1998. — С. 203. первой мировой войны. Сами англичане употребляли в этом значении термин "политическая война", под которой понимались совместные операции пропаганды и дипломатии. В 1945 г. капитан (позднее) контр-адмирал Э. За-хариас употребляет термин "психологические операции" в отношении войны с Японией. В 1957 г. американские военные заменили термин "психологическая война" на термин "психологические операции". Это было связано с тем, что подобные действия могут быть не связаны с войной и необязательно быть направлены на врага. По этой причине сюда подпадает не только война, но и такие действия, как медицинские программы, строительство школ, ремонт дорог, которые призваны изменить отношение иностранного населения в нужном направлении. Сегодня НАТО употребляет термин "информационные операции", под которым, например, понимается поддержка миротворческих сил НАТО. Американский военный словарь дает следующее определение термину "психологическая война": "Планируемое использование пропаганды и других психологических действий, имеющих цель повлиять на мнение, эмоции, отношение и поведение враждебно настроенных иностранных групп таким образом, чтобы это служило достижению национальных целей"*. При этом акцент на чужой аудитории очень важен для США, хотя сегодня при глобальных коммуникативных потоках практически невозможно работать исключительно с одной аудиторией. Уже в 1953 г. Белый дом считал, что психологические операции присущи любому дипломатическому, экономическому или военному действию. С шестидесятых годов психологические операции интегрированы как поддерживающие основную задачу по отношению к военным целям. С 1967 г. началось обучение в Школе специальных операций ВВС США, которое уже в 1968 г. завершилось из-за нехватки фондов. С 1974 г. это обучение возобновилось, и в течение краткого срока офицеры обучаются ведению и планированию психологических операций. При этом подчеркивается- * Цит. по: ^ Psyop is a Nasty Term — Too Bad // Military Propaganda. Psychological Warfare and Operations. — New York, 1982. — что психологические операции не принадлежат к специальным, а связаны с любыми военными действиями. Постиндустриальные страны имеют сильные информационные инфраструктуры, от которых зависит вся их жизнедеятельность. В результате эти страны занимают сильные позиции в области информационного воздействия. Одновременно они же становятся более уязвимыми для информационного оружия, которые против них могут применить страны аграрного уровня развития. Они не имеют такой инфраструктуры, поэтому становятся менее уязвимыми. Они могут планировать и проводить свои собственные действия для информационного воздействия на постиндустриальные страны. В целом можно говорить об асимметричном характере информационного оружия, что дает возможность, например, такой малой силе, как террористы, держать в напряжении современное общество. Именно о такого рода воздействии (хотя и неинформационном) писал в свое время К. Малапарте*. Его основная идея состоит в том, что на действия государства можно отвечать только в неадекватном ему поле, тем самым снимая преимущества государства. Можно также привести такой пример из китайских стратегем, когда город, не имея достаточных сил для защиты от приближающегося неприятеля, наоборот, распахнул свои ворота и какой-то человек стал прибирать дорогу. Противник остановился и обошел город, поскольку их полководец подумал: наверное, у них сильное войско, если они нас совершенно не боятся. Тем самым неадекватное действие принесло победу против сильного противника. Симметричный ответ принес бы только поражение. В этом случае действия города носили чисто информационный характер, выступая в роли знака для другой ситуации. То есть мы можем сформулировать следующее правило: чем сильнее противник, тем более асимметричным должно быть информационное действие. Асимметричность информационного оружия можно увидеть, например, в ситуации воздействия на противника, когда его принуждают сдаться в плен. Солдат в этой ситуации получает гораздо больше поддерживающих его военные действия пропагандистских сообщений, и только одно * Малапарте К. Техника государственного переворота. — М., 1988. контрсообщение в виде листовки может вывести его на иные действия: против подобной массированной пропаганды может сработать только асимметрическое информационное действие, которое будет носить "точечный" характер, попадая на его точки уязвимости. Сходно асимметрично порождает свою информацию, например, шут, на которого не мог реагировать король, поскольку априори шут обладает правом иного информирования. В этом случае поведение шута заранее запрограммировано на асимметрию. Любое сообщение обладает ценностью именно из-за своей асимметричности. Отсюда известное западное высказывание: когда собака укусила человека — это не новость, новость — это когда человек укусил собаку. Новость — это нарушение нормы, которое всегда является асимметричным. Асимметричность можно увидеть в теории карнавала М. Бахтина, когда в Средние века реализовывался вариант "обратного" поведения: шут в этот период мог стать королем, появлялась возможность критики короля, поскольку король смещался на низшие позиции. Кстати. Ф. Фукуяма среди причин, которые привели к развалу СССР, называл невозможность легитимного выражения негативных оценок в тогдашнем обществе*. Успешность информационного оружия, можно считать, лежит в степени его асимметричности. Асимметричность информационного воздействия особо проявляется в негативных контекстах. Это может быть, например, обвинение или опровержение, на которые в современном обществе реагируют несколько неадекватно. Это связано с тем, что мы привыкли порождать позитивные контексты и не умеем работать с негативными, представляющие для нас особые трудности. Например, фирма по паб-лик рилейшнз в Санкт-Петербурге получила заказ на разработку согласованного с этикетом варианта отказа в спонсорстве. Давать деньги — всегда приятнее, чем отказывать в этом, поэтому именно последнее задание потребовало обращения к внешнему разработчику. Порождение негативных контекстов требует особого умения, поэтому необходима отдельная специализация. В американском коммуникативном пространстве существует * Fukuyama F. The End of History and the Last Man. — London, 1992. профессия спиндоктора, одной из задач которого как раз и является исправление ситуации в масс-медиа, когда она начинает принимать нежелательную форму. Спиндоктора работают как часть медиа-команды лидера. Например, именно спиндоктора готовили "покаяние" Б. Клинтона по поводу его связи с Моникой Левински. В результате этого выступления население сняло свое негативное отношение к президенту, что однако не решило его проблем с конгрессом. В истории американского президентства было выступление Р. Никсона от 30 апреля 1973 г., где он пытался отвести от себя обвинения в разразившемся скандале, получившем название "уотергейт". Р. Никсон сделал это неудачно, поскольку в результате этого выступления большинство американцев решило, что он виновен. Одной из причин этого стало то, что публика реагировала не только на текст, но и на невербальные признаки его произнесения, которые передавали волнение и вину американского президента*. Но в истории у Р. Никсона было удачное выступление 23 сентября 1952 г., которое также было ответом на обвинения в том, что у него был тайный избирательный фонд. Просмотрев это выступление сегодня, через много лет, можно сделать следующие выводы. Выступление Р. Никсона по обсуждаемым темам носило чисто человеческий, неофициальный характер. Например, он говорил о том, что его дети получили в подарок щенка коккер-спаниеля Чекерса, и он не сможет его вернуть, поскольку дети полюбили свой подарок. Кстати, эта речь осталась в истории с именем этого щенка, она называется "речь Чекерса", а пес умер через 12 лет после этого в 1974 г. О значимости этой речи для своего времени говорит тот факт, что ее увидели 48,9 % потенциальной аудитории. Само выступление длилось полчаса. Среди своих рациональных аргументов Р. Никсон пытался провести различие между моральной ошибкой и отсутствовавшим юридическим нарушением. Он четко перечислил, на что именно сенатор тратит деньги, которые получает от американских налогоплательщиков. Он с необычной дотошностью перечислил все, что имеет их семья, и во сколько им это обходится. Р. Никсон четко подчеркнул, что за * Детальный анализ этого выступления см. Eco U. Strategies of Lying // On Signs. — Baltimore, 1985). все время работы его жена Пэт не получила ни цента из правительственных денег, хотя все время помогала ему в качестве стенографистки. Однако основной движущей силой этого выступления следует признать ее эмоциональный компонент. Никсон раскрыл все свои денежные поступления и расходы с точностью до цента. Он ввел в обсуждаемый ряд эмоции своих детей (в связи со щенком) и своей жены, которая также находилась в кадре и молча смотрела на своего мужа. Камера демонстрировала ее, когда в этом возникала необходимость. Никсон говорил открыто, глядя глаза в глаза, изредка заглядывая в текст. Одновременно он выступил против своих противников демократов, которые в ходе этой кампании заявляли, что если нет денег, нечего идти на выборы. Никсон в ответ сказал, что не может согласиться с подобным утверждением, из которого следует, что политика существует только для богатых людей. На экране он активно жестикулировал, то одной рукой, то сразу двумя. Привел в качестве примера письмо одного из избирателей, который высылал ему чек в десять долларов, поскольку это все, что у того было. Это выглядело как всенародная поддержка Р. Никсона. Тем более, что в начале этой речи, он заявил, что на личные цели он не потратил ни цента. В этом выступлении Никсон победил, сняв с себя все обвинения. Асимметрические информационные действия имеют больше шансов на успех, поскольку им нельзя найти адекватный ответ. Например, в случае Р. Никсона рациональные обвинения были сняты эмоциональным контрвыступлением, то есть практически в иной плоскости. Асимметричность становится единственно возможным вариантом в случае столкновения с более сильным противником. Для психологической войны это является уже нормой, поскольку в этом случае речь идет о порождении коммуникативного сообщения, которое должно функционировать по модели "один в поле воин". Нереагирование также может рассматриваться как вариант асимметричного действия. Для телевидения это может быть отсутствие внимания к происшедшему событию. В результате такое асимметричное поведение разрушает событие, которое создавалось в надежде на соответствующую реакцию. П. Ершов видит асимметричность в обмене информацией между неравноценными противниками. Он пишет: "Врагу человек опасается давать информацию, не желая вооружать его; сильный слабому скупо выдает информацию, поскольку не видит оснований излишне утруждать себя. Сильный занят тем, что недоступно партнеру: его время и знания дороги, и с его стороны было бы неразумной расточительностью растолковывать, мотивировать, обосновывать свои требования или просьбы"*. Асимметричность выступает как фактор, который очень трудно прогнозировать, и в этом заложена сильная сторона информационного воздействия. Если мы одновременно посмотрим на другие коммуникативные технологии, более традиционного порядка, например, литературу, то становится понятным, что литература также "облекает" единый, допустим, любовный сюжет (как бы "симметричный" с точки зрения других подобных сюжетов) в новую асимметричную форму, которая читателем ощущается как единственная в своем роде, хотя это не соответствует действительности. Для массовой культуры это еще более наглядно, поскольку в ней жанровые характеристики проявляются более сильно. Для типичного детектива на первом месте находятся его жанровые особенности, для "Преступления и наказания" — характеристики индивидуального свойства. В рамках психологических операций ставятся задачи изменения моделей поведения. При этом чисто коммуникативные программы могут быть направлены на следующее**: • Реструктурировать враждебные отношения избранных индивидов или групп. • Усилить отношения дружески настроенных индивидов и групп. * Ершов П.М. Режиссура как практическая психология. — М., 1972. — С. 194. ** Katz P.P. Intelligence for Psychological Operations // Military Propaganda. Psychological Warfare and Operations. — New York, 1982. — P. 122. • Проводить постоянную нейтрализацию тех, чьи отношения являются неструктурированными, кто является "безопасным", будучи нейтральным. Здесь интересна по сути глобальность поставленных целей. Осуществить подобные изменения в поведении и общественном мнении оказывается возможным лишь при достаточно серьезной исследовательской подготовке программы. Базовыми точками при этом становятся следующие сведения (Р. 123): в Определение целевой аудитории (дружеской и враждебной) в данном обществе. • Убеждения, отношения, мнения и мотивации целевых аудиторий. • Анализ существующих точек уязвимости отдельных аудиторий в данном обществе. • Определение содержания сообщения и наиболее эффективных коммуникативных каналов для достижения цели. • Эффект от проведения программы психологической операции. На базе исследований во Вьетнаме в 1966-1971 гг. американские аналитики предлагают следующие требования к сообщению*: • Средства передачи сообщения должны быть в пределах возможностей восприятия аудитории. в Сообщения должны попадать во внимание членов целевой аудитории, вольно или невольно, сразу же или впоследствии. • Слова и фразы сообщения должны быть понятными для целевой аудитории. • Тема или содержание сообщения должны оцениваться членами целевой аудитории как понятные. • Содержанию должны верить, чтобы целевая аудитория приписала достоверность сообщению. • Убеждающая сила сообщения не может не учитывать опасности и потенциальных последствий, связанных с совершением действий, которые рекомендуются в сообщении. * Bairdain E.F., Bairdain EM. Effectiveness of Psyop Messages: A Foundation Study // Military Propaganda. Psychological Warfare and Operations — New York, 1982. - P. 237. Приведем таблицу, отражающую внимание к одному из коммуникативных средств — листовкам (Р. 248):  Филипп Катц (Р. 138-139) предложил также шесть критериев эффективности сообщений в области психологических операций: • ^ при равных условиях содержание сообщений, которые забываются не сразу, являются более эффективными. • Восстановление со временем: при прочих равных условиях сообщения, запоминающиеся надолго, считаются более эффективными. 9 Повторение: при прочих равных условиях сообщения, которые пересказываются другим, признаются более эффективными. • ^ существенное измерение эффективности может дать ответы на заранее составленные вопросы. • Физическая реакция на сообщение: физические действия аудитории могут быть признаны в качестве измерения эффективности. в Контент-анализ: индикаторы эффективности могут быть получены путем контент-анализа мониторинга радио, газет, захваченной документации, вражеской пропаганды и т.п. Выделяется также набор факторов, которые формируют эффективное сообщение*: * ^ A Survey of Methods and Media // Military Propaganda. Psychological Warfare and Operations. — New York, 1982. — P. 217. • Необходимо привлечь внимание аудитории. • Быть достаточно простым, чтобы быть понятным для целевой аудитории. • Сообщение должно предоставлять достаточный стимул, чтобы целевая аудитория стала думать или вести себя в нужном направлении. При создании сообщений следует иметь в виду особую роль национальной картины мира, в рамках которой будет действовать это сообщение. При этом нельзя опираться на собственные представления, поскольку они могут не совпадать с представлениями целевой аудитории. Считается, что играет роль не только мир сам по себе, а то, как именно его видит человек. Он может жить в бедности, но не замечать ее, считая такой мир вполне справедливым*. По этой причине революции скорее начинаются там, где имеет место ухудшение социальных условий. Так, в США в шестидесятые годы резко обострился расовый конфликт, хотя этого не было в прошлом, когда положение негров было гораздо худшим. Это было связано с реальным замедлением темпов прогресса в эти годы**. Р. Маклорин требует разграничения тактических и стратегических психологических операций: "Если, например, тактической целью является дезертирство противника или его отказ сражаться, то непродуктивно, даже может оказаться контрпродуктивно, использовать "стратегические" аргументы типа аморальности целей оппонента"***. Он считает, что это было ошибкой вьетнамской пропаганды против американцев, использующей аргументы типа "американских империалистов". Психологические операции занимают все более существенное место в жизни современного общества, поскольку резко возросли возможности информационного влияния на него****. * Askenasy A.R. Role of Psychological Operations within the Military Mission // Military Propaganda. Psychological Warfare and Operations. — New York, 1982. - P. 13. ** Чалдини Р. Психология влияния. — СПб., 1999. — С. 232-233. *** McLaurin R.D. Objectives and Policy: The Nexus // Military Propaganda. Psychological Warfare and Operations. — New York, 1982. — P. 109. **** Подробнее см. Почепцов Г.Г. Информационные войны. — Киев, 1999; Пачепцов Г.Г. Психологические/информационные операции. — Киев, 1999. Одновременно наблюдается еще один феномен — в мире изменился статус общественного мнения, что и вызывает к жизни такие коммуникативные технологии, как паблик ри-лейшнз и психологические операции.
За послевоенное время США не раз, например, требовалось заручиться поддержкой международной общественности в случае военных конфликтов. Инициатором в этом случае выступает военная сторона. Эти методы уже достаточно хорошо изучены. Но есть также большой объем проектов по изменению общественного мнения в сторону позитива в другой стране в мирное время. Такого рода правительственные заказы также достаточно часты. Кстати, этим отличался и Советский Союз, ведь по сути финансирование западных компартий также было проектом по изменению общественного мнения этих стран, поскольку компартии традиционно считались источником позитивной информации об СССР и его политике. В этом плане долговременно работали и артисты, и спортсмены, эффект выступлений которых далеко превосходил время их разового присутствия за рубежом. То есть убеждающая информация очень четко "привязывалась" к развлекательной составляющей. Один из последних проектов такого рода — создание группы "Финансовый совет России" из иностранных брокерских компаний, работающих в России. Из-за резкого падения финансового оборота они решили начать оказывать влияние на настроения вкладчиков, поскольку из России идет только поток новостей негативного характера. Этот заказ отдан фирме "Берсон-Марстеллер". Интересно, что на этом поприще объединились компании-конкуренты. Как пишут "Известия" (1998, 14 авг.): "Предполагается, что совет будет функционировать как центр, куда стекается информация о российских финансовых рынках. Там же будет идти обсуждение того, как лучше "продать" информацию с позитивным зарядом инвесторам. Ведется также поиск достаточно популярного человека, который выступал бы представителем совета в контактах с прессой"*. В этом же духе идет движение по созданию уже чисто российской структуры в рамках холдинга ВГТРК. Этой структурой должно стать бывшее АПН, преобразованное в РИА-Новости. Новый председатель правления Э. Гиндилеев говорит: "Если говорить о РИА, то по сути речь идет о воссоздании Совинформбюро, основанного еще в 1941 году. Тогда ставилась задача создания эффективного внешнеполитического пропагандистского механизма на благо Страны Советов. После 1991 года, с развалом СССР, механизм этот был фактически заморожен. Сейчас, насколько я понимаю, власть нуждается в его реанимировании, но уже на новой основе. Ведь должен наконец кто-то постоянно и профессионально заниматься образом новой России за рубежом, чтобы, скажем, добиться того же благоприятного инвестиционного климата?!" Такие же задачи существуют во взаимоотношениях между странами СНГ. Так, с точки зрения Узбекистана констатируется следующий выбор целевой аудитории: "Из всей международной общественности для Узбекистана наиболее значимая — российская общественность"**. Причем для решения ПР-задач применялись вполне советские методы. Когда в России сложилось мнение об Узбекистане как о стране, где нарушаются права человека и не проводятся экономические реформы, руководство страны решило заняться работой с общественным мнением страны своего основного торгового партнера России. Например, было приостановлена печать тиражей газет "Комсомольская правда", "Труд" и др. Возобновление их выхода в регионе было поставлено в зависимость от того, будет или нет напечатано в них интервью с президентом И. Каримовым. И интервью были напечатаны. В Москве И. Каримов встречался с интеллигенцией, в Узбекистан приглашались группы российских журналистов. В результате, как сообщает автор: "Менее чем за год в результате тотальной наступательной * См. также "Версия", 1998, № 12. ** Храмов А. Узбекский вариант. Не близкий опыт решения столь близких проблем, или решение PR-задач пропагандистскими методами // "Собеседник", 1998, № 6. - С. 10. информационной кампании, властям Узбекистана удалось приостановить волну критических публикаций в независимой российской прессе. В издаваемых в Москве газетах стали появляться вполне лояльные по отношению к узбекским властям материалы. А вскоре, к великой радости местной власти, интерес к Узбекистану совсем пропал. Разве что собкор ОРТ порадует изредка россиян сообщением об очередной театральной премьере и прочих культурных достижениях республики". Ради справедливости следует отметить, что это не только активное воздействие извне, поскольку Россия в принципе потеряла интерес к событиям в СНГ. Число критических выступлений теперь не столь велико и они не столь болезненно воспринимаются в бывших республиках СССР. Михаэл Кунчик собрал материалы по ряду проектов воздействия одних стран на другие*. Среди них у. Южная Африка, и Индия, взаимоотношения с которыми мы и рассмотрим. |
Похожие:
 | В конце девятнадцатого — начале двадцатого века Россия переживала интенсивный интеллектуальный подъём, особенно ярко проявившийся... | | Истины, принадлежащего различным мирам и культурам. Ответом на этот вопрос стали в начале двадцатого века появление, путь и гибель... |
| Невостребованная Китаем 60 – 80-х годов, по экономическим и политическим причинам, так называемая «чайная культура» как частичка... | | Данная книга, по-моему, в представлении не нуждается. Ярчайшее явление в литературе двадцатого века, перевернувшее все представления... |
| Землю смотрели глазами, полными зависти, существа с высокоразвитым, холодным, бесчувственным интеллектом, превосходящие нас настолько,... | | Но наступил день, и ворота ожили Капрал морской пехоты Флинн Таггарт, личный номер 888 — 23‑9912, был одним из лучших бойцов двадцатого... |
| Есть ли в сознании дверь, сквозь которую можно пройти? И если есть, существует ли ключ, способный открыть. В середине двадцатого... | | Меня зовут Кристофер Фауст, я родился в 1990 году в городе Сайлент Хилл (на берегу оз. Толука), но жила моя семья в соседнем Шепердс-Глен.... |
| В последние десятилетия двадцатого века мы стали свидетелями поражающего воображение прироста человеческих знаний. Наши успехи во... | | О бруке при его появлении заговорили — даже те, кто не принимал его, — как о режиссере чрезвычайно своеобразном. Потом — как о режиссере... |