Борев Ю. Б. Б 82 Эстетика. В 2-х т. Т. 2 5-е изд
Скачать 7.96 Mb.
|
  УДК 18 ББК 87.8 Б 82 Борев Ю. Б. Б 82 Эстетика. В 2-х т. Т. 2 - 5-е изд., допол,- Смоленск: Русич, 1997. - 640 с.: ил. Эта книга дает наиболее систематическое и современное изложение полного курса эстетики как научной дисциплины. Автор пытается подвести теоретические итоги художественной культуры XX века, рассматривает вопросы природы, сущности, происхождения и истории развития искусства. Большой раздел посвящен категориям эстетики, где по-новому освещаются прекрасное, возвышенное, трагическое, комическое и другие категории. В книге излагаются такие новые проблемы, как герменевтика - теория понимания искусства, рецептивная эстетика, риторика и поэтика художественного произведения. Рассмотрена методология анализа художественного произведения и методология анализа художественного процесса. Автор привлек богатый материал из истории мирового искусства, а анализ многих классических и лучших современных произведений убедительно иллюстрирует теоретические положения, выдвигаемые в книге. Предлагаемая книга является современным учебным пособием для искусствоведов, художников, студентов, изучающих эстетику. Б 1800000000 ББК 87.8 ISBN 5-88590-695-5 (т. 2) ISBN 5-88590-662-9 © Ю. Б. Борев, 1996 © «Русич», 1997 © А. А. Барейшин, А. А. Шашкевич, оформление, 1997 ^ 5 ПРЫЖОК ЧЕРЕЗ ПРОПАСТЬ БЕССИЛИЯ И УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ 20 ^ НЕИЗБЕЖНЫЙ ПРОДУКТ ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА ^    ^ БЕССИЛИЯ И УДВОЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ СПОСОБЫ ПОСТИЖЕНИЯ ПЕРВОБЫТНОЙ КУЛЬТУРЫ Возникновение искусства сокрыто от нас временем. Этот загадочный процесс происходил в эпоху верхнего палеолита, 40—50 тыс. лет тому назад. Древний человек жил беспросветнотрудной жизнью, борьба за существование отнимала у него все время и силы. И вдруг он начал расписывать стены пещер, ставить каменные и глиняные столбы и протоскульптуры, нарядившись в звериные шкуры, изображать в театрализованном действии охоту, петь и танцевать, произносить ритмизованные заклинания. Как понять эти процессы? В чем причина и каковы результаты их возникновения? Ответу на эти вопросы (созданию теории происхождения искусства) способствуют следующие методы: 1) изучение этнографии первобытных народов (археологических данных и памятников древнейшей культуры); 2) осмысление древнейшей истории человечества;
 ров, остатков ритуально-магических представлений);
^ И ИЗОБРАЗИТЕЛЬНО- ПОДРАЖАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ Изобразительное искусство начиналось не с фигу- ративных, а со знаково-символических изображений, носивших в исторической ситуации древнего челове- ка характер удвоения мира. Таковы отпечатки руки или следы «раны» на стене, которые выступают как знаки овладения природными объектами и как знаки человеческой способ- ности целенаправлен- но воздействовать на мир. Труд (охота) и предваряющий его ма- гический ритуал поро- дили первое изображе- ние — «рану». Этот знак на самом деле ни- чего не замещал (нас- тоящий знак всегда что-то замещает) и для первобытного че- ловека носил харак- тер реальной раны и имел функциональный смысл: человек не толь- ко готовился нанести удар животному —  объекту промысла, не только предвосхищал и проек- тировал этот удар, но и осуществлял его в некоей опе- режающей предварительной форме, предопределяв- шей, по тогдашним представлениям, будущую рану, которая обеспечит успех охоты. Древний человек счи- тал, что удар, наносимый по изображению зверя, ре- ально ослабляет животное, на которое завтра будет устроена облава. Это укрепляло веру охотника в уда- чу и победу. Магическое изображение носило мировоззренчес- кий характер и было не столько средством познания мира, сколько средством формирования взаимоотно- шений с ним первобытного коллектива, средством магического изменения действительности, репетицией, готовившей реальное освоение мира. Древнейшие изображения подражательны. Они — инобытие реальности, ее ипостась. Это магические реалии, которые имеют изобразительную, пантомими- ческую, подражательную, звукоподражательную, ин- тонационно- и вербально-суггестивную формы. Уходящие к истокам культуры канонизированные словесные суггестив- ные высказывания (за- говоры, заклинания, проклятия, любовные «присушки», помина- ния, военные песни, «уничтожающие» вра- гов) не являются ни ин- дивидуальным, ни да- же коллективным са- мовыражением и пред- ставляют собой це- ленаправленную риту- ально-магическую дея- тельность, исходящую из уверенности в прак- тической действеннос- ти слова. «Словом ос- танавливали солнце,   словом разрушали города» (Николай Гумилев). Это словесная форма магии, обычно синкретически связанная с музыкальной и танцевальной обрядовой деятельностью. Магические реалии в корне отличаются от художественных произведений своими целями; искусство стремится воздействовать на человека, магия — непосредственно на действительность. Отсюда натуральность трактовки зверя в наскальном рисунке и в танце. Не случайна и «натуральность» ран, наносимых изображению зверя с помощью орудий охоты. Пятна же охры призваны представить во «всем ее естестве» кровь животного. Фигуративное наскальное изображение при всей его натуральности есть не образ, отражающий реальность, не знак, ее замещающий, а способ удвоения реальности, ее второе, магическое обличье и средство овладения ею. Древний человек, ударяя копьем по изображению животного, совершал магическую операцию «охоты». «Когда художник палеолита рисовал на скале животное, он рисовал реальное животное. Для него мир вымысла и искусства еще не был самостоятель-  ной областью, отделенной от эмпирически воспринимаемой действительности. Он еще не противопоставлял, не разделял эти сферы, но видел в одной прямое продолжение другой»17. Процесс рождения театра схож с тем ритуальномагическим процессом, из которого рождалось изобразительное искусство. Человек надевал маску или окрашивал свое лицо, при этом он не выступал как образ или знак зверя, а выступал как зверь в ином обличье (магическое воплощение зверя, ритуальное подражание ему). Танец в древнейшей культуре так же, как изобразительная и вербальная деятельность, имел не художественно-образный, а ритуально-магический характер. Этнографические наблюдения подтверждают археологические данные и свидетельствуют, что в пляске обитатели Южной Африки стремятся магическим действием «умилостивить» зверя и путем волшебства заставить дичь угодить в руки охотника. Здесь насчитывается свыше двадцати видов плясок, которые носят имена шакала, гиены, леопарда, льва, тигра, гепарда, ястреба, орла, слона и других зверей и птиц. Туземец Hauser A. The Social History of Art. — L., 1957. — P. 27. 10 имитирует в танце характерные движения и повадки этих животных или изображает охотничью операцию по добыче зверя, сближая, а порой и отождествляя себя с ним. Пляску сопровождает пение хора. Танцоры же издают звукоподражательные крики, свойственные имитируемому животному. Все участники обрядовой пляски ряжены. Такова современная этнографическая картина древнего ритуала овладения зверем. Эта картина дополняет и оживляет свой живописный аналог, обнаруженный археологами. Первая тема и проблема в истории культуры, поднятая в древнейших формах изобразительной деятельности человека, — это труд и любовь (понимаемая как деторождение), то есть созидательные, животворящие силы общества. Трудовая теория происхождения искусства звучит убедительно, а связь первобытной изобразительной и подражательной деятельности с практическими потребностями несомненна. Однако не следует эту связь понимать вульгарно, как это имело место в трудовой концепции происхождения искусства К. Бюхера. Обобщая материал трудовых песен различных народов, он предположил, что в древности музыка и поэзия составляли единство с работой, которая определяла ритм музыки и задавала стихотворный метр поэзии27. Из трудовой песни, по Бюхеру, выросли эпос, лирика и драма. Эта концепция упрощенно трактовала связь труда с искусством. Опосредующее звено между трудом и искусством — магические реалии (наскальные рисунки, заговоры, заклинания) — из этой концепции выпадало. А. Н. Веселовский показал, что танец, музыка, поэзия возникли в недрах первобытного синкретизма искусств, объединенных рамками народного обряда. Роль слова вначале была ничтожна, и оно целиком подчинялось интонационно-ритмическим и миметическим началам. Формирование литературы, по мнению Веселовского, происходило Путем постепенного повышения 2/ См.: Бюхер К. Работа и ритм. — М., 1923. — С. 259—293 роли словесного текста в ритуальном синкретизме37. А. Н. Веселовский полагал, что синкретизм определил лиро-эпический характер древних форм эпоса. Лирика же рождалась из кликов древнего хора, из его коллективной эмоциональности благодаря усилению индивидуального начала в поэтическом сознании. В ходе развития древнего общества на основе возникших из практических потребностей магических реалий, синкретических и ритуальных по своей природе, родилась знаковая система, способствовавшая затем художественно-образному отражению мира. Например, камень, олицетворявший зверя и служивший мишенью для нанесения ран, заменяется натуральным чучелом зверя, а потом его скульптурным образом. Или из словесного заклинания на основе содержащегося в тексте описательного начала рождается эпическая, а на основе суггестивного начала — лирическая традиция. ^ МИФ — ИСКУССТВО Древние люди охотились, убивали и съедали животное, что, по их представлениям, делало человеческое тело продолжением тела зверя. Охотник стремился «ублажить» животное, найти с ним общий язык, а через маскарад ряжения и подражание в танце как бы уподобиться ему физически, слить свое тело с телом зверя, обрести его облик. Сочетание антропоморфных и зооморфных мотивов в магическом обряде предвосхищало приобщение животного к охотничье-хозяй- ственной деятельности человека. Отождествление себя со зверем — исходный пункт формирования тотемизма. Тотемические представления древнего человека развиваются вместе со становлением специализированной охоты на зверя опреде- 3/ См.: Веселовский А. Н. Историческая поэтика. — Л., 1940. 12 ленного вида. На этом этапе в психике человека фор- мируется идея о тотеме как родоначальнике и по- кровителе первобытного коллектива. Именно мужчина представляет зверя-тотем в об- рядовых танцах, потому что идея тотема родилась на основе охотничьей деятельности, которую вела мужс- кая часть племени. Тотемический зверь, обычно имев- ший важное хозяйственное значение, выступал в виде предка, покровителя рода. Охота и поедание живот- ного были процедурой исторического породнения с ним. Зверь, на которого охотились и которого поеда- ли предшествующие поколения соплеменников, в из- вестном смысле был и в самом деле «предком» всех членов племенного коллектива. Отсюда берут истоки представления о том, что родовая группа возникла в результате брака женщи- ны с тотемным зверем, ко- торый еще и поэтому всег- да был мужского рода. Женщина в тотемических представлениях выступа- ет как существо, воспро- изводящее род. Такова хо- зяйственно-экономическая и ритуально-магическая подоснова важнейших ми- фологических сюжетов. Искусство существен- но отличается, а во мно- гом и противоположно ма- гии. Магия — удвоение реальности путем созда- ния ее материально фик- сированного мыслительно- го подобия (магическая реалия) и решение практи- ческой задачи (освоение мира, овладение трудно- доступным предметом) с  13 помощью манипулирования этим подобием. Человек прибегал к магии, так как отсутствовали силы, гарантирующие его превосходство над зверем. Охотник уповал на волшебство, которое призвано было обеспечить достаточное размножение и своевременное появление зверя в соответствии с человеческой потребностью. Магия — форма суггестивной мобилизации духа, отчаянное, нечеловеческое усилие в попытке преодолеть практическую беспомощность при овладении необходимым, но грозным предметом, по отношению к которому человек несвободен. Магическое изображение помогало людям справиться с бесконечно сложными и опасными задачами. Магия — прямое практическое воздействие на мир, благодаря которому вассал природы на мгновение становится ее иллюзорным сюзереном. Магия — «свобода», обретаемая рабом необходимости благодаря величайшему, как бы лазерному сосредоточению всей духовной энергии на одном участке жизни. Обряд и сопровождающая его изобразительная, подражательно-имитационная (ряжение, звукоподражание, имитация телодвижений зверя) и словесносуггестивная деятельность повторяемы, цикличны и  приурочены к определенным практически важным делам (охота, врачевание, война, похороны). Ритуал — предвосхищение будущего. Это процесс, выпадающий из исторического течения времени. Миф (греч. mythos — предание) — древняя история или легенда, объясняющая религиозные или сверхъестественные явления, такие, как боги, герои, могучие силы природы47; образное выражение коллективного бессознательного, предшествующее индивидуальному бессознательному (Юнг); первая попытка объяснения естественных и социальных явлений57, сакральная история, повествующая о событии, происшедшем в достопамятные времена «начала всех начал» (миф не вымысел, не иллюзия, а реальное сакральное событие, служащёе примером для подражания)67; повествование, сага, построенные на изображении в слове того, что ритуалы выражали на языке культа; саги о боге, о героях, о сотворении мира и о его крушении; повествование о таких событиях, как возникновение земли и человека, социальных институтов и культуры77; анонимное сказание предположительно исторического характера, истоки которого неизвестны; объяснение природных явлений87; обращение к эмоциям, а не к разуму, ибо во времена создания мифологии разумные объяснения оставались невостребованными97. Миф — «воспоминание» о далеком прошлом, о событиях, происходивших до начала исторического времени. Будучи генетически и культурно связан с ритуалом, миф на самом деле является более поздним образованием, существенно отличным от своего прародителя. Ритуал преднамерен и специально организован. 4/Scott A. F. Current Literary Terms. — L., 1980. 57 Grand Larousse Ensyclopedique. — P., 1961. 6/ Илиаде Мирче. Аспекты мифа. — P., 1958. — P. 6. 77 Gryldendals Tibinds Leksikon. Kopenhavn, 1984. 8/ Beckson K., Ganz A. Literary Terms. A Dictionary. — NY, 1989. 97 Rose H. J. The Oxford Classical Dictionary. — L., 1963. В мифе события случайны и, как правило, непреднамеренны. Ритуал каноничен, миф вариативен. Миф часто разъясняет смысл и цель обряда, подкрепляет авторитетом мифических героев и доисторической традиции статус ритуально-магического действия. В информативном, культурном, эстетическом плане миф богаче ритуала. Ритуал — сфера поведения, область практических и деловых навыков. Мифология — сфера священных и тайных знаний. На основе изобразительного, подражательного и суггестивного опыта магических реалий возникло мифологическое мышление. Оно — шаг к постижению мира, попытка его осмысления. Мифологические образы фантасмагоричны: это различные зверолюди (сфинксы, кентавры)10/. Миф повествователен, в его возникновении большую роль играет воображение. Содержание повествования — происхождение и устройство мира. Современное его бытие, сам облик земли и человека объясняются как результат деятель- 10/ Мифологическое мышление выражается не только в вербальной, но и в пластически-изобразительной форме. Изваяния сфинксов — мифы, исполненные в камне.  16 ности вечных первопредков, живших «вне времени», в сновидческое, мифическое, доисторическое время, в «золотом веке» или в «эпоху сновидений». Древние мифы синкретичны и содержат в неразвернутом виде начала искусства, религии и донаучных представлений о природе и обществе117. Мифы — обобщение представлений древнего человека о том мире, в котором он живет, и о тех силах, которые этим миром управляют127. Мифы послужили историческим переходом от магических реалий к искусству. Миф — и звено, исторически связующее магические реалии с литературными произведениями, и лаборатория поэтической фантазии, и арсенал мыслительного материала художественной литературы. Миф определил многие стороны, процессы, приемы, образные и метафорические системы литературы, особенно на ранних стадиях их развития. Позже миф, теряя священные и тайные знания, превращается в сказку, которая развлекательна, поучительна, устрашающа и часто, как подчеркивает Е. М. Мелетинский, исполняет роль мифа для непосвященных. Три этапа рождения и эволюции сказки (прослежены А. И. Никифоровым на материале чукотской сказки) имеют принципиальное теоретико-методологическое значение для понимания общих процессов рождения литературы и искусства из изобразительной, подражательной и словесно-суггестивной деятельности.
117 См.: Мелетинский Е. М. Возникновение и ранние формы словесного искусства // История всемирной литературы. В 9 тт. — Т. 1. — С. 29. 127 См.: Тахо-Годи А. А. Греческая мифология. — М., 1989. — С. 8. 17 ритуально-магической функции и обладающее зачатками художественности; III этап: сказка — художественное повествование. Все роды, виды и жанры литературы и искусства проходили, подобно сказке, определенные этапы своего развития — от магического «практицизма» к художественному «бескорыстию», а вернее, к общечело- неческой практике. Искусство внешне бескорыстно и нефункциональ |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | Б 82 Эстетика. В 2-х т. Т. 1 5-е изд., допол,- смоленск: Русич, 1997. — 576 с.: ил | | Рекомендовано Научно-методическим советом по философии Министерства образования Российской Федерации в качестве учебника по курсу... |
| Эстетика – это философская дисциплина, которая изучает специфическое, ценностное отношение человека к миру с позиции красоты. Эстетика... | | ... |
| Книга польского музыковеда Лиссы «Эстетика киномузыки» представляет собой капитальный труд, посвященный вопросу о роли музыки в создании... | | М-89 Муза Д. Е. Этика и эстетика: Учебное пособие (для студентов всех специальностей очной и заочной форм обучения). – Изд. 2-е,... |
| Эстетика — философия Красоты. Для отца Павла Флоренского Красота — онтологична, исполнена бытия. Она — одно из проявлений присутствия... | | П 78 теория перевода (с английского языка на русский и с русского языка на английский): Уч на англ яз. – Владивосток: Изд-во Дальневост... |
| Эстетика словесного творчества / Сост. С. Г. Бочаров; Текст подгот. Г. С. Бернштейн и Л. В. Дерюгина; Примеч. С. С. Аверинцева и... | | Алексеев П. В., Панин А. В. Философия: Учебник. – 3-е изд., перераб и доп. – М.: Тк велби, Изд-во Проспект, 2003. — 608 с |